Амосова Анна

 

 

 

 

 

 

Летчик  46-го гвардейского легкобомбардировочного ночного авиационного полка 4-й воздушной армии , 2-го Белорусского фронта . В действующей армии с 1941 года. гвардии  лейтенант . В составе полка вовала с осени   1944  по  осень  1945 года. Принимала участие в составе полка   в битве за  освобождение Польши.  Наносила бомбовые удары по военным объектам врага в Восточной Пруссии и Германии.

 

 "Старшина Анна" (Чечнева М. "Боевые подруги мои")

 

 

О.Голубева 

ТОВАРИЩ АННА

 

Аркадак ничем не отличается от других районных центров. Размеренный район­ный быт с почтальонами, знающими в лицо каждого адресата, одним универма­гом, одним кинотеатром, где фильмы ме­няются через день. Очень тихий, привет­ливый городок. Здесь живет моя старая боевая подруга Анна Николаевна Бон­даренко. Мы, старые друзья-однополча­не, редко встречаемся. Но когда все­-таки выпадает случай встретиться - го­ворим как в лихорадке, мешая в памяти боевые полеты и перелеты, события и встречи довоенных, военных и послевоен­ных лет. Я знаю Анну Бондаренко-Амосову с сорок четверто­го, когда нам с Зоей Парфеновой пришлось лидировать два звена пополнения на фронт. Я внимательно приглядывалась к летчицам. Кого-то из них мне пред­стояло выводить на боевое «крещение». Анна заинтере­совала меня больше других. Она была очень серьезной, сдержанной и потому казалась старше своих лет. Воен­ная форма не скрывала стройности фигуры. Глаза ка­рие, открытые, опушенные длинными ресницами. Тихий, спокойный голос, женственность, мягкие женственные движения.

Во время перелета у нее случил ась беда: ведомая Анны подрубила «хвост» ее самолета. Я видела, как са­молет подбросило на верхушках деревьев, затем он скользнул сквозь листву и упал в чащу. Деревья спа­сли жизнь Бондаренко и ее штурмана Кати Меснянки­ной, ослабив удар о землю. Лонжероны, обшивка, стойки клочьями разлетелись во все стороны. Тяжелый мо­тор некоторое время тащил за собой остатки самолета, пока не смешался вместе с ними в бесформенную груду.

Подобные аварии, когда человек чудом остается жив, обычно вызывают страх, победить который очень нелег­ко. Бывает, что иные, так и не сумев побороть его, на­всегда прощаются с летной работой.

у Анны было опасение иного характера: «А вдруг те­перь на фронт не возьмут?» Но все обошлось благополуч­но. В первую же свою боевую ночь Анна сделала 8 бое­вых вылетов, а всего за войну их было у нее 138.

Много это или мало? Анна считает, мало. Но только представьте себе: 276 раз пересекать линию фронта! 276 раз зенитный снаряд, вражеский истребитель могли в любую минуту оборвать ее жизнь.

Свой первый боевой вылет она делала со штурманом эскадрильи Героем Советского Союза Руфой Гашевой.

- Прошли линию фронта. Не зевай! - сказала Ру­фа, когда под крылом скользнула узкая лента речушки. Земля казалась спокойной, будто вымершей. И вдруг из лесочка, что был впереди, дружно ударили дробные оче­реди спаренных крупнокалиберных пулеметов. Аня гля­нула влево: оттуда тоже, как ей показалось, прямо в нее с гулким эхом палили зенитки.

- Возьмем ниже! Правее, - приказывала Гашева. Анна изменила курс, и вспышки зениток уплыли влево.

      - Впереди цель. Боевой курс...

Самолет дрогнул, освободившись от груза. Внизу что­-то вспыхнуло. Аня сделала разворот и повела машину домой.

Многие вылеты Анна помнит так ясно, как будто это было вчера. Вот хотя бы полеты на порты Балтийского моря. Что за погодка стояла тогда!

Вновь прибывшие летчицы летали пока со штурма­нами - «старичками». Однако Анне очень скоро разре­шили летать со своим «родным» штурманом Катей Мес­нянкиной.

Была зимняя февральская ночь с ветром, низким без­звездным небом. Морозная дымка, плохая вертикальная и горизонтальная видимость сильно затрудняли действия штурмана. Катя очень боялась заблудиться! Но цель об­наружили неожиданно легко.

- Вот он, Анна, Гданьск! «Город и порт, мощный бастион немцев на Балтике», - радостно процитировала Катя фразу из боевого приказа.

Ей пришлось несколько раз менять курс, чтобы зай­ти к цели с той стороны, где плотность огня была наи­меньшей. Благополучно обойдя прожекторы, они отбом­бились, но, когда повернули назад, увидели, что путь им

преграждает мутная серая стена. Начался густой снего­пад. Штурман беспокойно вглядывалась вперед: как бы не потерять ориентировку!  А снег все гуще и гуще. На­конец Катя с трудом различает внизу какую-то темную ниточку.

      - Может, мы отклонились? - беспокоится Анна.­

- Как бы в море не окунуться...

      - Вот еще, - бодро отвечает Катя, - мы здесь пос­ле войны покупаемся.

Однако в курс вносит поправку.

- Ты хорошо знаешь линию «БС»?

- Нет. Идут бои. Она меняется каждый час.

Стало так темно, что нельзя было разглядеть крылья.

 

Попали в облако. И вдруг Анне показалось, что она не сможет вылететь из обволакивающей их белой мути. Про­пало ощущение времени. Начало казаться, что самолет стоит в облаке, не сдвигаясь с места. Анна решила сни­зиться, чтобы хоть как-то ,попытаться рассмотреть землю. Самолет начало сильно мотать. Вдруг они почувствовали несколько сильных толчков и увидели прямо перед со­бой деревья. Сбив их верхушки, самолет тяжело плюхнул­ся на землю. Наступила мертвая тишина...

- Аня! - оглядываясь, позвала Катя летчицу.

- Все в порядке, - произнесла та хриплым голосом. Отстегнув ремни, Анна выбралась из кабины, обошла самолет, потрясла за плоскость, стукнула ногой по шасси:

-Вроде цел.

- Утром осмотрим, - отозвал ась Катя.

- Ты что зубами лязгаешь?

- У меня даже внутри все трясется, - сказала Ка­тя, - сердце аж закатывается. Замерзла.

- Побегай вокруг самолета, согреешься.

      Катя, еле передвигая затекшими ногами, попыталась побежать, но какая-то сила толкала ее в грудь, тащила за спину, не позволяя бежать.

      - Это нервное,- сказала Аня. - У меня так было.­

И стала легонько шлепать и вертеть Катю.

      - Хватит. Мне уже теплее.

      - Тогда поспи. Я покараулю.

Аня подождала минутку, вслушиваясь в глухую ти­шину ночи, но ничего не было слышно, кроме свиста на­летавшего иногда ветра.

      Катя уснула мгновенно. Ее голова неловко лежала на ребре борта, и Аня осторожно подсунула ей под голову свои меховые краги. «Намаялась»,- с нежностью поду­мала она, усаживаясь поудобнее в своей кабине.

Утром они осмотрели площадку. Она была достаточ­но ровной. Катя определила местоположение, рассчита­ла курс до аэродрома:

     - Полетим? Горючки хватит?

     - Если твой расчет точен - хватит, - ответила Анна.

Они прилетели домой почти одновременно с другими пятью экипажами, которым тоже пришлось сесть на вы­нужденную из-за тумана.

Закончилась война, но Анна еще год оставалась на летной работе, выполняла задание командования Север­ной группы войск. А потом, когда после демобилизации переоделась во все штатское и по внешности стала по­хожей на всех обыкновенных тыловых женщин, она ис­пытала чувство щемящей утраты. У нее было такое ощу­щение, будто ее ожидает новая часть, где ей нужно вновь привыкать к незнакомым людям, завоевывать их доверие.

Анна поселилась в деревне. Кем только не работала! Много лет подряд избирали ее депутатом Совета и сек­ретарем партийной организации колхоза. Анна вышла за­муж и одного за другим родила троих детей. Крутилась. вертелась как белка в колесе между детьми, хозяйст­вом, работой и партийными обязанностями.

- Ох и трудно было! - вспоминает Анна Николаев­на. - Но ведь мне никогда ничего легко не давал ось. Я не сетую на это. Привычная. В деревне провела свое дет­ство. Мой отец, партизан, сначала беляков бил, а потом «Коммуну » создавал. Я еще в детстве поняла, что не хлебом единым жив человек. На моих глазах шла борь­ба за лучшую жизнь. Уму ­разуму учила меня мать, неграмотная крестьянка:

«Работать всю жизнь на­добно, честно работать ,­бывало, говорила она мне.- Только тогда бу­дешь настоящим челове­ком». Правда, на отсут­ствие работы жаловаться ей не приходилось. Дел да хлопот хватало с самого детства. В страду весь дом держался на ней. Когда в селе установили  говоря­щее чудо - радио, Анна узнала, как велик и инте­ресен мир. «Ох, ох,- ра­достно вздыхала мать,­ все-то теперь бабе доступ­но. Разберись в себе, Аня, Анна Бондаренко (Амосова). выбирай...»

Анна выбрала. В ту раннюю, но бурную пору разви­тия авиации каждый час полетов становился историей, каждый день приносил победы. Что ни полет - то ре­корд, что ни посадка - то событие.

В летную школу она попала благодаря своему трудо­любию и настойчивости. Помогли в райкоме комсомола. Дали путевку. И вот с дипломом летчика ГВФ Анна едет на Кольский полуостров.

Там летом круглые сутки с неба не сходит солнце, а зимой беспробудной ночью мечется вьюга. Более ста ты­сяч озер разбросаны по Кольскому полуострову. Огром­ное количество бурных рек прорезают древнюю северную землю вдоль и поперек. Несметные богатства хранятся в ее недрах. Апатиты, нефелины, медно-никелевые и же­лезные руды, серебро, слюда - почти вся таблица Мен­делеева.

На севере Ане понравилось. Сполохи полярных сия­ний, безмолвие белых просторов, таежные дебри – все было дивным и сказочным. В короткое тундровое лето поднимал свои желтые лепестки полярный мак, расцве­ла камнеломка. Но очень скоро опять набегала зима. Лютый мороз захватывал дух. Северную стужу Анна пе­реносила легко. Огорчало другое: командир отряда не любил летчиц, считая, что управлять самолетом - это неженское дело. Каждый полет надо было выбивать с боем. А потом - война...

Отряд стал выполнять боевые задания командования фронта: доставлять боеприпасы и медикаменты, выво­зить раненых, летать на разведку и к партизанам. Аня работала в штабе отряда, с тревогой ожидая каждый раз возвращения экипажей, своего мужа. В июле при нале­те фашистских самолетов на аэропорт погибла дорогая сердцу подруга - Дуся Лобко. А потом два Ме-l09 сби­ли Павла Овчинникова, известного полярного летчика, первооткрывателя воздушных трасс в том суровом краю.

До сей поры помнят на Кольском этого бесстрашного летчика.

«Погибший экипаж был найден 13 августа 1941 года пилотом А. Н. Амосовой и похоронен на месте падения», - записано в истории этого отряда. И еще были тяжелые потери. Такие потери, которые никогда не за­бываются. Сбили мужа над морем. Анна с близне­цами попала в больницу, где один за другим малыши умерли.

Наступили черные дни. Анна тяжело заболела. Она то впадала в беспамятство, то на короткое время прихо­дила в себя. Но в эти короткие проблески сознания мысль о перенесенных ею страшных потерях заставляла ее биться головой о стенку. Через несколько дней, обес­силев, она притихла и лежала на кровати, глядя в пото­лок невидящими глазами. Пришел ее командир Ф. Ф. Лысенко. Он долго сидел, рядом молча, потом тихо ска­зал:

- На фронте действует женский полк Бомбардиро­вочный.

Анна рванулась с постели:

- Я хочу туда.

- Туда нужны здоровые женщины...

По лицу потекли слезы, отвернувшись к стенке, она прошептала:

- Кажется, я умру или с ума. сойду...

- У тех девчат, что там воюют, тоже горя немало,­- мягко сказал Лысенко. - Идет война. Родина под угро­зой. Мы каждый день теряем не только наши земли, но и наших людей. Опускать руки, поддаваться горю сейчас - преступление. Надо жить, чтобы бороться.

- Я хочу в тот полк...

      - Для этого надо сначала победить себя, свое го­ре, - твердо сказал Лысенко и ушел, осторожно при­крыв за собой дверь.

Здоровье Ани пошло на поправку. Она жила одним стремлением - быстрее попасть в полк  и болезнь от­ступила.

После выписки из больницы Амосову откомандирова­ли в запасной полк. А затем - фронт.

 

...За окном посинело. В воспоминаниях, в сердечном разговоре мы и не заметили, как ушла ночь. Я слушала рассказ Анны, думая о том, как мало мы все-таки знали друг о друге в войну. Мы читаем с ней старые письма. Листаем летную книжку, чудом сохранившееся личное

дело на летчицу Амосову. Вспоминаем. Размышляем.

     Все четыре дня, пока была у нее, я присматривалась к ее распорядку дня. С утра до ночи Анна была на ногах как заведенная.

           Который час? - сквозь сон бормотала я.

     - Еще пять. Спи.

     - А ты чего встала?

     - Печь затопить. Завтрак приготовить. Да спи ты! Я привычная.

     Но я уже спать не могла. В комнате холодно. Стена у окошка совсем промерзла. Taм темнеет огромное пят­но. Я жмусь под  тремя  одеялами и наблюдаю за Aнной. Быстрая. Ловкая. Все у нее получается словно бы иг­раючи.

-Анка, я не смогла бы вот так.

-Смогла бы. Куда деваться?

-Но у вас же строят новые дома. Ты просила?

- Просила. Сказали: ждите.

Сколько ждать?

-Не знаю, - пожала она плечами.

Как-то мы сидели с Анной на диване и разговарива­ли. Вдруг раздался стук в дверь. Вошла женщина. Уви­дев меня, смутилась:

      - Извини, Николаевна, но на работе мне не хотелось           с тобой говорить. Дело-то у меня деликатное...

      Я встала, ушла за перегородку.

      - Проходите. Садитесь,- приветливо пригласила ее Анна. - Какая беда стряслась?

- С чего и начать не знаю. Ты вот секретарь у нас партийный. Муж, значит, тебе подчиняется. Поговори с ним, Николаевна. Не хочется мне дело доводить до со­брания.

Оказывается, муж этой женщины стал много пить. На работе он прекрасный работник, хороший специа­лист. А дома, как напьется, - начинает буянить. Скверно­словит, не стесняясь детей.

Долго они шептались. Обсуждали, как взяться за ис­правление «свихнувшегося» мужа. И мне верилось, что Анна сумеет поставить его на путь истинный. Дело это, конечно, тонкое, но не такой характер у Анны, чтобы от­ступать. Потому так уважают ее товарищи по paботе. Один старый коммунист мне сказал: «Товарищ Анна у нас зачинатель многих добрых дел, потому на нее и рав­няют шаг многие».

Анна Николаевна вырастила прекрасных детей. Сын окончил институт механизации сельского хозяйства. Старшая дочь заканчивает политехнический институт, а младшая - медицинский техникум.

Вот уже много лет Анна Николаевна Бондаренко жи­вет в Аркадаке, работает в ПМК-217, являясь в то же время секретарем партийной организации.

Когда я заговорила с ней о счастье, Анна засмеялась: «Счастье бывает разного роста, от кочки и до Казбека, в зависимости от человека», - так сказал поэт, и яс ним согласна. Смотря с какой стороны на это взгля­нуть. А то ведь меня можно назвать и неудачницей: не доктор наук, не инженер, не врач... Но разве в этом де­ло? В жизни важно не кто ты, а каков ты...

Действительно, жизненный путь Анны Николаевны был труден. Но никогда она не сетовала на то, что сло­жился он так, а не иначе. Она никогда не отворачива­лась от трудностей, которые выпадали на ее долю и на долю всей страны в целом. Потому она по праву гордится своим прошлым и с уверенностью смотрит в будущее. Накануне праздника 55-й годовщины Советской Армии и Военно-Морского Флота Анна позвонила мне:

- Поздравь меня. Квартиру получила. Со всеми удобствами. Приезжай!