1945 год. Германия
Вспоминается такой случай. Под руководством начальника штаба полка Ирины Ракобольской группа наземных специалистов выехала на полуторке в Шарлотенвердер, чтобы подготовить площадку и встретить самолеты. Эта была первая наша точка в Восточной Пруссии.
Добирались довольно долго. Приехали — населения в Шарлотенвердере не оказалось. Ракобольская сказала:
— Летный состав поселим в имении, а техники могут устраиваться в домах.
Но девушкам не хотелось разделяться в эту первую ночь — было тревожно и неуютно. Наземная команда была невелика, где-то рядом прятались местные жители, чувствовалось, что они совсем недавно покинули свои дома. Решили ночевать все вместе в имении. Спали плохо. Утром пошли посмотреть, как живут немцы.
Стали осматривать дома. Зашли в один — и вдруг слышат резкий, громкий и непривычный крик. Испугались от неожиданности. А потом увидели: на двери сарайчика сидит какая-то большая незнакомая птица. Расхохотались над своим испугом, но тут из подпола появилась фигура в одежде немецкого офицера. Это была Катя Бройко, решившая напугать товарищей. Крепко досталось ей от перенервничавших подруг. [194]
Прошли еще несколько домов и встретили заместителя командира полка по летной части Серафиму Амосову и штурмана полка Ларису Розанову.
— Товарищи, не расходиться! Всем собраться в одном месте! — приказала Амосова.
В первый момент, увидев Амосову и Розанову в Шарлотенвердере, Рая Орлова удивилась. «Как они здесь очутились, ведь их не было в передовой наземной команде?» Оказалось, что гитлеровцы вырвались из котла и крупным отрядом двигаются в направлении к Шарлотенвердеру. В труднейших метеоусловиях Амосова с Розановой прилетели к наземникам, чтобы предупредить их об опасности.
— Всем быстро к машине! — скомандовала начштаба Ирина Ракобольская. — Надо решать: поедем к передовой или в полк? В полк опаснее. Точное направление движения гитлеровцев неизвестно.
— Все равно, лучше в полк, — дружно ответили девушки.
— Бедная наша полуторка, — забираясь в машину, говорила Рая Ане Лаптевой и Вере Бондаренко. — Она сюда-то еле доползла, а теперь надо столько же обратно проехать...
В это время Ракобольская, стоя на подножке кабины, обратилась к девушкам в кузове:
— Девочки, фашистов увидите, стучите по кабине! И мелкими группами в разные стороны...
Кузов многострадальной полуторки каким-то чудом держался под углом сорок пять градусов. Девушки стояли, ухватившись друг за друга. Навстречу машине тянулись обозы, направлявшиеся к передовой.
— Девчонки, куда? К фрицам в лапы едете! — кричали обозники.
Еще томительные полчаса дороги, и наконец девочки увидели впереди советские истребители.
— Ура! Вот и наши. Бежим через поле, все равно быстрей доберемся, чем на нашей колымаге в объезд...
Спрыгнули с полуторки, измученной не меньше своих пассажиров, и торопливо зашагали по снежной целине. В полк добрались вымокшие по пояс, усталые, переволновавшиеся, но счастливые уже одним тем, что дома, со своими. Женя Сапронова, увидев мокрую, озябшую Раю, бросилась оттирать ее, переодевать в сухое. [195]
А через сутки передовая команда снова уехала готовить площадку — теперь в местечке Хайнрих-Хау. Аэродром должен был располагаться на озере, недалеко от старинного замка. В нем и разместились наши наземники.
Перемерзнув по дороге из Шарлотенвердера, девушки на этот раз решили надеть валенки. Но днем выглянуло солнце, началась бурная оттепель. Планы на войне часто приходится менять. Случилось так, что полк перелетел вперед, в Шарлотенвердер, а передовая группа осталась позади. Позже Рая рассказывала:
— Стали готовить площадку, вдруг видим — По-два летит. Девчата говорят: «Марина Чечнева полетела, крылышками помахала — значит, не прилетят наши» (такой у нас сигнал был). В замке нас всего ничего, вокруг немецкое население, и оружия у нас почти нет, только у часового. Выйти из замка и то не можем — кругом вода, а на нас валенки. Часовых меняли через час. В общем состояние неприятное, но бодрости не теряли.
Через день за наземной группой пришла машина. Доехали, высадились у штаба (Чечнева М. "В небе ночные ласточки")
Сапронова Женя