"Мы просто сражались за Родину" (Чечнева "Ласточки над фронтом")
Апрель 1944 года. Пересыпь
На смену погибшим приходили другие, в полк прибывали летчицы из ГВФ и из полков, действовавших на других фронтах. В начале апреля в полк приехала Лида Демешова. В Энгельсе Лида занималась в штурманской группе и была распределена в полк на бомбардировщики Су-2, но затем переведена в звено резерва для полка У-2. Полк майора Расковой продолжал готовиться к отправке на фронт. Стали поступать новые самолеты Пе-2. В небе Саратова уже вели бои девушки истребительного полка. Лида рассказала летчицам об одном воздушном бое, когда их подруга летчица-истребитель Валерия Хомякова, ведя ночное патрулирование, сбила над городом фашистский бомбардировщик "Юнкерс-88", пытавшийся бомбить мост через Волгу. Немецкий бомбардировщик упал южнее железнодорожного моста и взорвался на собственных бомбах. 06 этом успехе Валерии девушки знали из газет, но подробный рассказ Лиды еще раз наполнил их сердца гордостью за подругу по летной школе.
Раскова одной из первых стала летать на Пе-2, рассказывала Лида, однажды при заходе на посадку на ее самолете не вышло одно шасси. Создал ось критическое положение. Сажать на одно шасси такой тяжелый самолет - дело не простое. Раскова посадила. Но не всегда было так успешно. Во время тренировочного полета в зону полк Расковой потерял одну машину - сгорел самолет, на котором радисткой была сестра адъютанта эскадрильи 46-го гвардейского авиаполка Мэри Жуковицкой – Ида. Девушки слушали Лиду, и в памяти вплывали воспоминания о летной школе и подругах, сражающихся теперь где-то далеко на других фронтах.
Первое время Лида не могла нормально питаться в столовой. Хотелось все, что давали, отвезти домой, где голодали. Перед прибытием в полк ей удалось побывать в Саратове. Но, увидев это ее состояние, девчата заставляли ее есть, ведь чтобы летать, нужны силы. 9 апреля Лида сделала свой первый боевой вылет в полку. Летала она с Машей Смирновой и сама почувствовала, как бьют немецкие "эрликоны".
Погода ухудшилась, и Смирнова приказала ей отдыхать, но Лида не пошла в общежитие, а осталась на аэродроме. В эту ночь она последний раз увиделась с Женей Рудневой.
Весна 1944 года. Пересыпь
Весной сорок четвертого года наш полк находился на крымской земле. Началась операция по очищению Крыма от врага. Мы принимали в ней самое активное участие.
Переняв опыт летчиков нашей 2-й гвардейской Сталинградской дивизии, экипажи стали брать увеличенную бомбовую нагрузку.
Ту ночь Лида Демешова запомнила на всю жизнь. Экипаж Серебряковой и Демешовой вылетел на задание — бомбить вражеский аэродром. Стояла кромешная тьма, такая, какая бывает лишь в южные ночи.
Недолгий полет по маршруту — и вот впереди, в абсолютно черном небе, заметались яркие лучи прожекторов. Скорей бы цель! Штурман напряженно отсчитывает минуты полета. Наконец самолет вышел из зоны [142] обстрела. Тут же летчица и штурман заметили вражеский самолет, который заходил на посадку.
Серебрякова подстроилась к нему в хвост: пусть фашисты думают, что это свой! Фашистский летчик приземлился, а Демешова в это время сбросила на аэродром бомбы. В следующее же мгновение гитлеровцы начали бешеный обстрел. Отважный экипаж прорвался сквозь огненный шквал. А когда девушки вернулись на свой аэродром, в их самолете насчитали почти тридцать пробоин...
Этот полет припомнила Лидия Константиновна, когда несколько лет назад поехала с дочерью на отдых в Крым. Многое связывает нас с этой героической землей, обагренной кровью ее бесстрашных защитников. 1150 боевых вылетов совершил наш полк в боях за Севастополь. Наше гвардейское знамя украсил боевой орден
1944год. Белоруссия
Война продолжалась. Чем больше приближались наши войска к вражеской территории, тем яростнее, упорнее огрызался враг.
В одном из полетов была ранена в левую руку Лида Демешева. Рана не угрожала ее жизни, быстро зажила, но боль в руке не проходила.
— Пилотировать самолет вам пока что не придется, — категорически объявил врач.
Это было большое горе для Лиды. Еще за несколько лет до войны, начав работать конструктором на заводе в Саратове, Лида стала учиться в аэроклубе. Вскоре в заводской газете появилась ее заметка, озаглавленная «Буду пилотом».
«Как-то в декабре прошлого года, — писала Демешева, — на комсомольское собрание пришел инструктор аэроклуба. Он рассказал комсомольцам о растущей советской авиации, о необходимости овладевать летными специальностями. С этого дня у меня появилось стремление сделаться пилотом. Я поступила учиться в аэроклуб и успешно освоила весь курс.
С мая начались практические учения. Несколько полетов совершила под руководством инструктора. А теперь самостоятельно управляю самолетом.
Окончив занятия в аэроклубе, я получу звание пилота. Меня это очень радует. Мы, молодежь, должны готовить смелых, мужественных летчиков, которые сумели бы в любую минуту дать решительный отпор агрессору, если он сунет свое свиное рыло в наш советский огород!..»
Когда грянула война, Демешева пошла добровольцем в армию. Учеба в аэроклубе пригодилась ей: она участвовала в боях как летчик отдельной эскадрильи связи при крупном механизированном соединении. Но ей хотелось попасть в ряды знаменитого женского авиационного полка, стать бомбардировщиком.
Летом 1944 года она была принята в этот полк.
А спустя несколько дней после прибытия Лиды в полк в одном из первых полетов рана вывела ее из строя. Но она не пала духом, быстро освоила специальность штурмана и вскоре опять стала летать уже как штурман. Хотя раненая рука Демешево
й болела, действовала плохо, она, скрывая это даже от подруг, сражалась до конца войны.( Магид)
Лето 1944 года. Белоруссия
Перелеты с площадки на площадку днем были не менее опасны, чем полеты на цель в ночное время. Окруженные группировки вели огонь по низколетящим самолетам из автоматов и пулеметов, истребители противника проводили свободный поиск и нападали на беззащитные У-2 в самые неожиданные моменты. Один из самолетов полка перелетал на новую площадку. Летели вдоль дороги, идущей к Минску. Огромные лесные массивы простирались на многие десятки километров вокруг. Подлетев к переправе через реку Березина летчицы увидели большое скопление наших машин.
-Как думаешь, Лида, успели наши части обеспечения подвезти бомбы для ночной работы? - спросила Клава Серебрякова своего штурмана Лиду Демешову.
-Дороги забиты наступающими войсками, но думаю, наши приедут вовремя, - ответила штурман.
-Боеприпасы действительно подвезли вовремя, а вот самолет Серебряковой ...
Истребитель противника неожиданно появился из-за леса.
Он шел на малой высоте, и наш самолет не успел ничего предпринять, чтобы спастись. А что можно было сделать в этой обстановке? Высота сто метров, день, видимость отличная, и все как на ладошке. "Фоккер" открыл огонь из пушек. Лида почувствовала, как обожгло руку. Силуэт фашистского летчика в кабине был хорошо виден в лучах заходящего солнца.
-Клава, я ранена! - сообщила Лида.
Летчица быстро посадила самолет прямо у дороги.
-Как только остановимся, быстро вылезай и беги к лесу, - приказала Клава, когда самолет коснулся колесами земли. Едва они добежали до леса, как фашист снова вынырнул из-за леса. К несчастью, рядом летел самолет из "братского" Бочаровского полка. Немец сбил "братишек". Расстрелянной в упор самолет сгорел у них на глазах вместе с экипажем.
По счастливой случайности, по дороге в тот момент проезжали на машине адъютант и шофер командира их дивизии полковника Покаевого. Девушки осмотрели самолет вместе с ними и пришли к выводу, что взлететь на нем не удастся из-за большого количества повреждений. Летчица отдала своему штурману весь запас индивидуальных пакетов и приказала ехать. в медсанбат и доложить в полк о случившемся, а сама осталась у искалеченного самолета.
Дороги были забиты, но когда водители видели, что везут раненую летчицу, все останавливались и уступали дорогу их машине. Боевыми такие вылеты не засчитывались. В летных книжках Лиды и Клавы появились короткие записи:" перелет на другой аэродром ".
Частые перебазирования не позволяли благоустраивать быт. Крышей служили плоскости самолетов, под ними спали и отдыхали, спасаясь от дождя. В этот период самолеты полка часто использовались для разведки и наведения наземных войск для уничтожения окруженных групп немцев в лесах под Минском.
14 января 1945года.Восточная Пруссия
Наше Верховное командование, честно выполняя свои обязательства перед союзниками по антифашистской коалиции, решило начать наступление от Балтики до Карпат не 20-го, как планировалось, а 12 января 1945 года.
Новое время начала наступления было определено Ставкой: для 2-го и 1-го Белорусских фронтов - утро 14 января, для 1-го Украинского - на два дня раньше, 12 января. Соответствующие указания получили командующие воздушными армиями.
46-й гвардейский Таманский женский авиаполк, как и в 1942 году, оказался на самом острие главного удара, только теперь этот удар по последним оборонительным рубежам немцев в восточной Пруссии наносила наша армия.
Оборона немцев включала в себя три полосы глубокоэшелонированной системы укреплений, Млавский и Алленштейнский укрепрайоны, а также старинные крепости Млава, Модлин, Мариенбург, Эльбинг и Торунь. С такой мощной обороной наши войска встретились впервые.
Погода не благоприятствовала нашему наступлению, густым туманом заволокло все вокруг, начался снегопад, и наши войска лишились возможности использовать авиацию, но, несмотря на это, наступление началось в строго назначенное время.
Густой туман мешали артиллеристам. Пехота атаковала, поддержанная только танками.
По планам нашего военного руководства, войска должны были не только прорвать линию обороны противника вдоль реки Нарев, но, наступая, не дать немцам возможности организованно отойти и занять оборонительные рубежи на реке Висле.
Ночные бомбардировщики женского авиаполка получили задачу бомбить скопления войск противника на дорогах, по которым началось отступление немцев. В ночь на 15 января, несмотря на плохую погоду, экипажи работали по "максимуму", остальная авиация фронта вынуждена была бездействовать.
Только со второй половины 16 января погода позволила поднять в воздух другие самолеты 4-й воздушной армии.
В ночь самолеты полка вновь вылетели на задание. Целью было скопление войск противника в районе городка Плоньск. Еще на подлете к цели Клава Серебрякова и Лида Демешова увидели, как цепко схватили прожектора маленький самолет. Летчица маневрами пыталась вырваться из светящихся лап, но ей это не удавалось, зенитки все точнее брали прицел.
-Лида, надо помочь нашим, будем бомбить прожектора! - скомандовала летчица.
Штурман сбросила бомбы на прожекторные установки немцев, но две уцелевшие продолжали вести пойманный самолет.
-Лида, дай по ним из пулемета! - попросила Клава, разворачивая самолет, чтобы штурману удобней было стрелять, она хорошо понимала, что раненая рука Лиды почти бездействовала.
Длинная очередь ШКАСа заставила погаснуть остальные прожектора.
Сев на свой аэродром, девушки пошли с докладом на КП.
-Товарищ командир, при выполнении задания наш самолет попал в прожектора и был обстрелян зенитной артиллерией противника. Сразу выйти из зоны обстрела не удалось. Один из экипажей, видя наше критическое положение, нарушив, наверное, свое полетное задание, отбомбился по прожекторным установкам. Выручили нас подружки! - докладывали Катя Рябова и Дина Никулина.
-Это был наш экипаж! - доложила Лида Демешова.
Забыв про устав и дисциплину, девушки бросились друг другу в объятия.
