"Фея в солдатской шинели" (Голубева О. "Звезды на крыльях")
"Глупые, глупые девчонки" (Кравцова Н. "От заката до рассвета"
В имении «Тик-так» (О.Голубева)
1942 год.Ассиновская
В полк прибыло первое пополнение - десять вооруженцев из Кировабадского запасного авиаполка.
-Как добирались до нас, наверное, устали с дороги? - расспрашивала командир полка, глядя на небольшую шеренгу девушек в летной полевой форме. Одна из них, небольшого роста, худенькая, привлекла внимание Бершанской. "Как же она будет подвешивать 100-килограммовые бомбы?" - подумала про себя командир полка, но, увидев в светлых глазах этой девочки какую-то необыкновенную внутреннюю силу, она успокоилась: "Эта сможет!".
Оля Яковлева вместе со своими подругами по Армавирскому летному техническому училищу, пешим порядком прошла многие сотни километров по пыльным дорогам Ставрополья и Кавказских гор. Не раз можно было погибнуть под бомбежками или попасть в плен, но судьба берегла ее, и, несмотря ни на какие трудности, она продолжала идти вместе с отступавшими нашими войсками на восток.
И вот она в женском авиационном полку.
-Девочки, идите получать обмундирование! - обратил ась к новеньким заботливая "мамочка". Комиссар полка Рачкевич сразу занялась их устройством.
Времени на раскачку не было, пополнение сразу приступило к работе по обеспечению полетов.
Зима 1944 года. Пересыпь
Настало время ввода в строй новых летчиц и штурманов из числа окончивших "собственную воздушную академию", а проще говоря, переучившихся без отрыва от основной боевой работы из числа техников и вооруженцев.
Конечно, позиции немцев и сильная зенитная оборона не лучшее место для "тренировок", но война есть война и другого "учебного полигона" у полка не' было.
Одной из "выпускниц" была Оля Яковлева. Так сложилось, что она была уже принята в подготовительную штурманскую группу, но тяжело заболела малярией, да еще не простой, а тропической, стала терять зрение, резко упал гемоглобин, и врач доложила командиру полка Бершанской, что ни о каких полетах Яковлевой не может быть и речи. Вместо занятий ее отправили в санаторий в Кисловодск. Спокойный отдых и горный воздух сделали свое дело и через10 дней Оля вернулась в полк почти здоровой. Правда, до полного выздоровления было еще далеко, но ей очень хотелось летать.
-Никаких полетов до полного выздоровления! - категорично приказала Бершанская. Но Оля не сдавалась.
Конечно, командир была права, но огромное желание летать помогало ей и работать вооруженцем, и победить болезнь. Штурманской подготовкой в полку руководила штурман полка Женя Руднева. Выслушав просьбу Оли, она задала один-единственный вопрос:
-Очень хочешь летать?
-Очень! - ответила Оля.
Женя знала цену этому слову "очень". Ей не. надо было ничего больше объяснять. Она посмотрела в глаза этой маленькой хрупкой девушки и увидела ту же силу и энергию, какая горела и в ней самой.
-Будешь летать, обещаю! - ответила она Оле.
Прошло совсем немного времени, и вот в одну из мартовских ночей штурман Оля Яковлева и командир эскадрильи Маша Смирнова подняли самолет в воздух. Первый боевой вылет на бомбардировку целей в районе Булганак молодой штурман провела блестяще. Всегда строгая и очень требовательная Маша спокойно, без эмоций сделала заключение: " Может летать!"
Лето 1944 года. Польша
Штурман Оля Яковлева вспоминает, как поздним летом 1944 года уже в Белоруссии на наши легкие самолеты были поставлены пулеметы ШКАС (Шпитального). Всех обучали ими пользоваться, но эффективность их была не очевидна. Зато машины наши приобрели грозный боевой вид. ШКАСы монтировали на подвижных турелях сзади штурмана. Пулемет мог опускаться вниз и поворачиваться направо-налево. Ставилась задача: отбомбившись по цели, уменьшить высоту полета и обстреливать из пулемета передовые позиции немцев. Это можно было делать с высоты 200-300 метров.
Надо было быстро, но очень осторожно поворачиваться в кабине, чтобы не мешать летчику управлять самолетом. Естественно, это было легче делать маленьким, худеньким штурманам. Мы честно обстреливали передовые, но об эффективности такого обстрела что-либо сказать было трудно. Не то что сбросишь бомбы — и видишь пожары или взрывы на земле. Пулеметы стояли на машинах до конца войны, вооруженцы научились с ними управляться. Но я не могу сказать, что летчики считали это нововведение таким уж необходимым...
А в начале 1945 года на самолет отличного пилота Екатерины Олейник, где штурманом была Ольга Яковлева, был поставлен фотоаппарат для того, чтобы фотографировать результаты бомбометания экипажей в конце летной ночи. Пришла в полк и мастер по фотоаппаратам — Р. Орлова. Большое осложнение вносила необходимость сначала сбросить ФОТАБ — специальную бомбу, подвешенную под плоскость самолета, и в момент ее вспышки у земли произвести снимок. Требовалась хорошая видимость над целью. Бомбы эти легко воспламенялись, а если оставались несброшенными, садиться с ними было опасно.
Первое фотографирование было сделано 16 января. Летчик строго выдержала скорость и курс, не отклоняясь ни на метр, несмотря на обстрел с земли. Затем пленки отправлялись на проявку и расшифровку в дивизию. На них хорошо были видны воронки от бомб на дорогах и дым от пожаров. Мы не знали, как в дивизии оценивали результаты бомбометания нашего полка...
* * *
Вырвавшись из зоны обстрела, Катя Олейник взяла курс на свой аэродром. Остроленка и река Нарев с переправой, по которой бомбила штурман Оля Яковлева, остались позади. Самолет приближался к линии фронта, когда обе увидели недалеко впереди две трассирующие пулеметные очереди в воздухе. [290]
— Немецкий истребитель, — сказала Оля. — Кто-то из наших ему попался...
— Следи за ним.
Обе внимательно осматривали бледноватое предрассветное небо. Сверху опять побежала трасса, и вдруг что-то вспыхнуло, опустилось на землю, не переставая гореть.
— Сбил... — коротко ахнула Катя.
Они уже летели над своей территорией, когда вражеский истребитель промчался над их головами, чтобы развернуться за хвостом и зайти сзади. Катя разгадала его намерение и резко спикировала с разворотом, чтобы потерять высоту. Но истребитель успел пустить пулеметную очередь и ранил обеих. Катю в правую руку, Олю в бедро. Катя продолжала снижаться, она знала: только на низкой высоте можно уйти от него, истребитель ночью не станет снижаться до бреющего.
Кое-как девушки долетели до аэродрома. Превозмогая боль, Катя управляла самолетом, рули плохо слушались, стабилизатор был сильно поврежден. Приземлилась Катя далеко от посадочных знаков, просто плюхнулась с работающим мотором.
На земле они узнали: не вернулись Таня Макарова и Вера Белик. Это горел их самолет, сбитый истребителем.
31 декабря 1944 года. Польша
Приближался новый, 1945 год. В небольшом имении Далеке девушки женского авиаполка готовились к новогоднему празднику.
Заранее были нарисованы и розданы пригласительные билеты дружественным летчикам полка майора Бочарова, не хватало только новогодней елки. Женя Жигуленко возглавила группу по поиску лесной красавицы. Нина Ульяненко и Оля Яковлева нашли в лесу хорошую елку, срубили и хотели нести в полк, как вдруг увидели поляка с лошадью, запряженной в сани. Женя сумела договориться с хозяином лошади, и большая пушистая ель благополучно прибыла в поместье.
Елочные игрушки и все, что необходимо к празднику, девушки заранее, в свободное от полетов время, сделали сами. Столы накрывали по эскадрильям, а потом все высыпали на улицу и кружились вокруг елки. Пожелания были уже мирные: поступить в институт, выйти замуж и родить детей. Наступил последний военный год, год нашей Победы.
